Н.Новгород петровской эпохи (II)

4. Хозяйственный упадок края

Военные победы петровской России достигались дорогой ценой. «Деньги суть артерия войны», - писал царь и неустанно отыскивал для казны всё новые источники доходов. Ещё в XVIIв. был передан государству поташный экспорт. А теперь введена казённая монополия на соляную торговлю. Правительство покупало соль у производителей вдвое дешевле, чем продавало – а торговать в розницу не разрешалось никому. Вскоре заниженные закупочные цены разорили многих солепромышленников Балахны.

Давно уже привлекали аппетиты правительства таможенные сборы Макарьевской ярмарки - Пётр I наложил руку и на них: торг был отписан в ведение государства. Правда, ярмарка выдержала эту перемену: вначале её торговые обороты упали, но затем восстановились и начали расти.

Своеобразно решал Пётр всяческие чрезвычайные задачи, встававшие перед ним вдруг в ходе войны. Его действия напоминают поговорку: с миру по нитке – бедному рубашка. Нужно срочно построить галеры для взятия Азова? пускай каждый купец, каждый боярин, каждая епархия «сбросятся» на кораблик в указанной царём пропорции. И мастеров для Воронежской верфи - по всей стране наскребём. Необходима армия? – возьмём по мужику с двадцати дворов. Нужны для армии подводы? разделим потребное число на губернии и уезды, города и деревни. Каждый подобный сбор был ощутим для хозяйства, ведь повседневных налогов и повинностей никто не отменял. А «случаи» у Петра I случались снова и снова!

В 1701-1705 гг. нижегородцы привлекались для строительства канала, должного соединить верховья Оки и Дона в районе Иван-озера. От каждых пяти дворов уезда на полгода направлялось по одному работнику – своим ходом, с собственным инструментом и питанием. Многие, видимо, бежали от такого «счастья» к казакам на Дон. А после Прутского похода был потерян Азов, и незавершённый канал оказался никому не нужен. Даровые усилия тысяч людей пошли прахом.

Теперь первостепенную важность приобрело строительство Петербурга. С 1708 по 1718 гг. тысяча нижегородцев сменяла здесь в августе-сентябре работников из других уездов и губерний. Тяжёлый труд в неблагоприятном климате, на скудных харчах быстро подрывал здоровье, но заболевших и умерших здесь не считали. Чтобы на берегах Невы выросла новая столица, по всей России вообще было запрещено каменное строительство. А между тем, летом 1715г. Н.Новгород выгорел дотла, и работы для нижегородцев у себя дома был непочатый край. Но десятки наших кирпичников, плотников, кузнецов, слесарей, прядильщиков были востребованы для государевых нужд вместе с семьями и остались работать на новых верфях и мануфактурах.

Точные цифры переписи населения подводят безрадостный итог петровского правления: в 1682г. в Н.Новгороде насчитывалось 3622 двора, т.е. приблизительно 25 тыс. жителей, в 1724г. – 2153 души мужского пола, т.е. около 4,3 тыс. человек. Население города сократилось за полвека в шесть раз! Можно надеяться, что большинство «пропавших» людей не погибло, а скрывалось от власти на обширных просторах России или работало на новом месте – но для нашего края они были уже потеряны. Причём подобная картина наблюдалась тогда и в других губерниях.

Этот хозяйственный упадок объясняется отчасти перемещением экономической активности на Урал и в Прибалтику, но общий вывод не утешителен. Обновление страны, её европеизация достигались в крепостной России крепостническими методами, за народный счёт. Мы знаем о хозяйственной сметке Петра в каждом конкретном деле - тем более поразительны его расточительность и бездушие по отношению к целой стране. Возможно, он просто считал силы нашей Родины неисчерпаемыми.