История философии. Тема 1. Первые ионийцы: от Фалеса до Гераклита.

1. Фалес [640 или 624 - 546 гг.]

Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов:
Фалес был сын Эксамия и Клеобулины из рода Фелидов, а род этот финикийский, знатнейший среди потомков Кадма и Агенора. Впрочем, большинство утверждает, что он был коренным жителем Милета, и притом из знатного рода.
Отойдя от государственных дел, он обратился к умозрению природы. По одному мнению, от него не осталось ни единого сочинения. (А Каллимаху он был известен как открыватель Малой Медведицы, что видно из таких стихов:
В небесной колеснице он открыл звезды,
По коим финикийцы правят путь в море.)
По другому же мнению, он написал только две книги: «0 солнцестоянии» и «0 равноденствии», считая остальное непостижимым.
Некоторые полагают, что он первый стал заниматься астрономией, предсказывая затмения [22 мая 585г.] и солнцестояния Некоторые же утверждают, что он первый объявил душу бессмертной. Он первый нашел путь солнца от солнцестояния до солнцестояния; он первый объявил, что размер солнца составляет одну семьсот двадцатую часть [солнечного кругового пути, а размер луны — такую же часть] лунного пути. Он первый, как говорят иные, стал вести беседы о природе. Утверждают, что он приписывал душу даже неодушевленным телам, ссылаясь на магнит и на янтарь, что он, научившись у египтян геометрии, первый вписал прямоугольный треугольник в крут и за это принес в жертву быка. Впрочем, иные приписывают это Пифагору.
Можно думать, что и в государственных делах он был наилучшим советчиком. Так, когда Крез пригласил милетян к союзу, Фалес этому воспротивился и тем самым спас город после победы Кира. Впрочем, в повествовании Гераклида он сам говорит, что жил в уединении простым гражданином.
Некоторые полагают, что он был женат и имел сына, некоторые же — что он оставался неженатым, а усыновил сына своей сестры; когда его спросили, почему он не заводит детей, он ответил: «Потому что люблю их»; когда мать заставляла его жениться, он, говорят, ответил: «Слишком рано!», а когда она подступила к нему повзрослевшему, то ответил: «Слишком поздно!» А Иероним Родосский сообщает, будто, желая показать, что разбогатеть совсем не трудно, он однажды в предвиденье большого урожая оливок взял в наем все маслодавильни и этим нажил много денег.
Началом всего он полагал воду, а мир считал одушевленным и полным божеств. Говорят, он открыл продолжительность года и разделил его на триста шестьдесят пять дней. Учителей он не имел, если не считать того, что он ездил в Египет и жил там у жрецов. Иероним говорит, будто он измерил высоту пирамид по их тени, дождавшись часа, когда наша тень одной длины с нами.
Общеизвестен рассказ о том треножнике, который был выловлен рыбаками и который граждане Милета посылали от мудреца к мудрецу. Рассказывают, что несколько ионийских юношей сторговались купить у милетских рыбаков то, что вытащит их сеть. Сеть вытащила треножник, и о нём возник спор; наконец, милетяне послали в Дельфы, и бог дал такое вещание:
Отпрыск Милета, меня ты спросил о треножнике Феба?
Вот мой ответ: треножник — тому, кто в мудрости первый!
Треножник поднесли Фалесу; он передал его другому мудрецу, [потому что не считал себя самым мудрым,] тот — третьему и так далее, до Солона; а тот заявил, что первый в мудрости — бог, и отослал треножник в Дельфы.
…Будто бы он утверждал, что за три вещи благодарен судьбе: во-первых, что он человек а не животное; во-вторых, что он мужчина, а не женщина; в-третьих, что он эллин, а не варвар. Говорят также, будто однажды старуха вывела его наблюдать звезды, а он свалился в яму и стал кричать о помощи, и старуха ему сказала: «Что же, Фалес? ты не видишь того, что под ногами, а надеешься познать то, что в небесах?»
… А на статуе его надпись такая:
Град ионийский Милет воскормил и воздвигнул Фалеса,
В мудрости старшего всех, в звезды вперяюцих ум.
Из песенных присловий ему принадлежат такие:
Многая речь на устах — еще не залог разуменья.
Мудрость единую знай, единого блага ищи.
Только этим ты и свяжешь празднословцев языки.
А изречения его известны такие:
Древнее всего сущего — бог, ибо он не рождён.
Прекраснее всего — мир, ибо он творение бога.
Больше всего — пространство, ибо оно объемлет всё.
Быстрее всего—ум, ибо он обегает все.
Сильнее всего — неизбежность, ибо она властвует всем.
Мудрее всего — время, ибо оно раскрывает всё.
Он сказал, что между жизнью и смертью нет разницы. «Почему же ты не умрёшь? — спросили его. «Именно поэтому», - сказал Фалес. Кто-то его спросил, можно ли скрыть от богов дурное дело. «Ни даже дурное помышление!» - сказал Фалес. Один прелюбодей сказал ему: «Разве я клялся не блудить?» Фалес ответил: «Прелюбодеяние не лучше клятвопреступления».
Его спросили, что на свете трудно?- «Познать себя». Что легко? - «Советовать другому». Что приятнее всего? - «Удача». Что божественно? - «То, что не имеет ни начала, ни конца». Что он видел небывалого? - «Тирана в старости». Когда легче всего сносить несчастье? - «Когда видишь, что врагам еще хуже». Какая жизнь самая лучшая? - «Когда мы не делаем сами того, что осуждаем в других». Кто счастлив? - «Тот, кто здоров телом, восприимчив душою и податлив на воспитание».
Он говорил, что о друзьях нужно памятовать очно и заочно; что надобно не с виду быть пригожим, а с норову хорошим. «Не богатей дурными средствами, - говорил он, - и пусть никакие толки но отвратят тебя от тех, кто тебе доверился». «Чем поддержал ты своих родителей, - говорил он, - такой поддержки жди и от детей». А разливы Нила, сказал он, бывают оттого, что пассатные ветры встречным напором преграждают ему течение.
Родился Фалес В 1-й год 35-й олимпиады, прожил семьдесят восемь лет или девяносто и скончался в 58-ю олимпиаду. Таким образом, жил он при Крезе, для которого отклонил течение Галиса, чтобы перейти реку без мостов, [прорыв отводной канал]...
Умер Фалес, глядя на гимнастические состязания, от жары, жажды и старческой слабости. На гробнице его написано:
Эта гробница мала, но слава над ней необъятна:
В ней пред тобою сокрыт многоразумный Фалес.
Ему же принадлежит пословица «Познай себя», — хотя Антисфен говорит, будто оказано это было Фемоноей, а присвоено Хилоном.

Анаксимандр Милетский [610 – 546 гг.], сын Праксиада. Он учил, что первоначалом и основой является беспредельное (apeiron), и не определял его ни как воздух, ни как воду, ни как что-либо иное. Он учил, что части изменяются, целое же остается неизменным.
Он же первый изобрел гномон, указывающий солнцестояния и равноденствия, и поставил его в Лакедемоне на таком месте, где хорошо ложилась тень, а также соорудил солнечные часы. Он первый нарисовал очертания земли и моря и, кроме того, соорудил небесный глобус.
…На втором году 58-й олимпиады Анаксимандру было 64 года, и вскоре после этого он умер; (расцвет же его приходится на время тирании Поликрата Самосского) [хронологическая неувязка]
Говорят, что однажды, когда он пел, дети стали над ним смеяться. Узнав об этом, он сказал: «Что ж, ради детей придется мне научиться петь получше»…
Акаксимен Милетский [586 - 528/525 гг.], сын Евристрата, был учеником Анаксимандра. Он говорил, что первоначалом являются воздух и беспредельное и что светила движутся не над землей, а вокруг земли. Языком он пользовался ионийским, простым и безыскусственным. Жил он около времени взятия Сард, скончался же в 63-ю олимпиаду.
…Философу же Анаксимену принадлежит такое письмо:
Анаксимен — Пифагору. «Фалес, сын Эксамия, достигнув преклонных лет, несчастным образом скончался. Ночью он по своему обыкновению вышел со служанкою из дома, чтобы посмотреть на звезды, и, созерцая их, свалился в колодец, о котором совсем запамятовал. Вот каков, по словам милетских жителей, был конец этого небоведца. Мы же, его собеседователи, и сами, и товарищи наши по занятиям, сохранили память об этом муже и блюдем его заветы. Пусть же всякая наша речь начинается именем Фалеса»…[такие письма считаются неподлинными, они сочинены позднее]

Гераклит, сын Блосона из Эфеса. Расцвет его приходился на 69-ю олимпиаду. Был он высокоумен и надменен превыше всякого, он говорил: «Многознайство уму не научает, иначе оно научило бы и Гесиода с Пифагором, и Ксенофана с Гекатеем». Ибо есть «единая мудрость — постигать Знание, которое правит всем чрез всё». Также и Гомеру, говорил он, поделом быть выгнану с состязаний и высечену [как поступают с шарлатанами]. Еще он говорил: «Спесь гасить нужнее, чем пожар» и «За закон народ должен биться, как за городскую стену».
Эфесцев он так бранит за то, что они изгнали его товарища Гермодора: «Поделом бы эфесцам, чтобы взрослые у них все передохли, а город оставили недоросткам, ибо выгнали они Гермодора, лучшего меж них, с такими словами: «Меж нами никому не быть лучшим, а если есть такой, то быть ему на чужбине и с чужими». Просьбою эфесцев дать им законы он пренебрег, ибо город был уже во власти дурного правления.
Удалившись в храм Артемиды, он играл с мальчишками в бабки, а обступившим его эфесцам сказал: «Чему дивитесь, негодяи? разве не лучше так играть, чем управлять в вашем государстве?»
Возненавидев людей, он удалился и жил в горах, кормясь быльем и травами. А заболев оттого водянкою, воротился в город и обратился к врачам с такой загадкой: могут ли они обернуть многодождье засухой? Но те не уразумели, и тогда он закопался в бычьем хлеву, теплотою навоза надеясь испарить дурную влагу. Однако и в этом не обретя облегчения, он скончался, прожив 60 лет.
…С детства он заставлял дивиться себе: в молодости— утверждая, что он ничего не ведает, а взрослым — что знает всё. Он не был ничьим слушателем, а заявлял, что сам себя исследовал и сам от себя научился.
…Книга, известная под его именем, называется «0 природе»[не сохранилась], разделяется же на три рассуждения: обо всём, о государстве и о божестве. Книгу эту он поместил в святилище Артемиды, позаботившись написать её как можно темнее, чтобы доступ к ней имели лишь способные и чтобы обнародование не сделало ее открытой для прозрения. И сочинение его стяжало такую славу, что у него явились последователи, получившие название гераклитовцев.
Мнения его в общих чертах были таковы. Всё составилось из огня и в огонь разрешается. Всё совершается по судьбе и слаживается взаимной противобежностью. Всё исполнено душ и демонов. Высказался он обо всём, чему подвержен мир, например что солнце по величине таково, каким видится. Ещё он говорит: «Пределов души не отыщешь, по какому пути не иди,— так глубок её Разум». Самомнение называет он падучей болезнью, а зрение — ложью. И подчас выражается он светло и ясно, так что даже тупому нетрудно понять и вознестись душой. А краткость и вескость его слога несравненны.
Частные же мнения его таковы. Начало есть огонь; всё есть размен огня и возникает путем разрежения и сгущения. Все возникает по противоположности и всею цельностью течет, как река. Вселенная конечна, и мир один. Возникает он из огня и вновь исходит в огонь попеременно, оборот за оборотом, в течение всей вечности; совершается это по Судьбе. В противоположностях то, что ведет к рождению, зовется войной и раздором, а что к обогневению, — согласием и миром. Изменение есть путь вверх и вниз, и по нему возникает мир. Именно, сгущающийся огонь исходит во влагу, уплотняется в воду, а вода крепнет и оборачивается землей — это путь вниз. И с другой стороны, земля рассыпается, из неё рождается вода, а из воды — все остальное, это путь вверх. Испарения рождаются от земли и от моря, одни светлые и чистые, другие темные: от светлых умножается огонь, от иных — влага. Какое над этим окружение, он не разъясняет, но говорит, что в нем есть выдолбины, обращённые к нам, и в них светлые испарения, собираясь, образуют пламена, которые и есть светила. Самое светлое и горячее — пламя солнца, ибо прочие светила дальше отстоят от земли и поэтому меньше светят и греют, а луна хоть и ближе к земле, но движется по нечистому месту. Солнце же движется в месте прозрачном и несмутном и в соразмерном отстоянии от нас, оттого оно больше и греет, и светит. Затмения солнца и луны бывают оттого, что выдолбины поворачиваются кверху, а ежемесячные перемены луны — оттого, что выдолбина поворачивается понемногу. День и ночь, месяцы и времена года, годы, дожди и ветры и прочее подобное возникает из-за различных испарений; так, светлое испарение, воспламеняясь в круге солнца, производит день, а противоположное, взяв верх, вызывает ночь; так, от светлого усиливается тепло и производит лето, а от темного умножается влага и творит зиму. В согласии с этим объясняет он причины и всего прочего. 0 земле, однако, он не разъясняет, какова она есть; точно так же и о том, каковы те выдолбины.
Говорят, Еврипид дал сочинение Гераклита Сократу и спросил его мнение; он ответил: «Что я понял - прекрасно; чего не понял, наверное, тоже; только право, для такой книги нужно быть делосским ныряльщиком, чтобы не захлебнуться в ней».
[Известнейшие цитаты из Гераклита, сохранившиеся в других сочинениях античности:
«Всё течёт, всё изменяется», «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку», «Противоположности сходятся»]